22.08.2009 в 14:39
Пишет thy_olly:Жалкие конкистадоры
Все мы любим золотых рыбок.
Так редко случается видеть рот,
открытый не для того, чтобы жаловаться.
С самых первых месяцев жизни мы рыдали и истериками взывали к взрослым, чтобы они делали нам хорошо и жалели. Только сначала мы звали других, когда нам действительно было плохо, а потом бессознательно привыкали врать и давить на жалость специально. Каждый маленький ребёнок знает, что в большинстве случаев обиженно надутые губки, сопли и блеск слёз в глазках – это самый лёгкий путь к получению желанной игрушки. Может быть, без этой игрушки мальчику или девочке и не было бы так плохо, но природный эгоизм берёт верх: противная жалость к самому себе с ранних лет овладевает нами, и потом мы с большим успехом и очень умело этим пользуемся. Девушка притворно обижается на юношу, чтобы тот извинился, мать притворно обижается на сына, чтобы он сделал так, как хочется ей. И это действует, действительно действует.
Раненные самолюбием и придавленные собственной самооценкой мозги авторов ищут лёгких путей для повышения рейтинга своих рассказов. Пробираясь сквозь дебри бредовых мыслей, они пытаются разыскать идею, которая и станет решением главной их проблемы: отсутствия чего-то ценного в их рассказах, что могло бы привлечь своей новизной даже требовательного читателя. Но какая к чёрту новизна! Не среди новаторов живём. Зато убогий якобы креатив уже давно затесался в ту же рекламу. Но о чем речь? О природной харизме и неимоверном эгоизме, лени и отсутствии стремления к самосовершенствованию. И вот новая мода – брать читателя жалостью, надеясь на его доброе сердце.
Такое ощущение, что нерадивый писака вообразил, что все читающие – это реинкарнации матери Терезы. Сироты, калеки и дети с тяжёлой судьбой наводняют их повествования, являясь надеждой на повышение рейтинга. А ещё внезапная смерть добавит пару слезинок в общий таз уныния, который, кажется, прилагается к каждому таковому произведению. Вам не страшно? А мне очень. И тошно от того, что из-за творческого кризиса нужно убивать безжалостно своих героев, не удосужившись, однако же, придумать им смерти поприличнее или хотя бы достойно её описать. Нет же: несчастных персонажей отправляют на тот свет, просто чтобы было, о чем написать. И, осмелюсь заметить, гораздо дольше описываются страдания по погибшему других героев, нежели сам процесс смерти, его последствия и достоинства ушедшего на тот свет. Что он после себя оставил? Ничего. А раз ничего, то и был он никем по части литературы – незаконченный образ, ненужная кукла. И неудавшийся писака описывает не жизнь, а кукольный спектакль с отвратным сценарием. Я нахожу это печальным.
Развращённый самолюбием мозг какого-нибудь абсолютно левого в литературе человека вдруг якобы начинает осознавать себя талантом. И почем? Потому, что ему понравилась собственная идея. Он напишет, покажет, а окажется это откровенной чушью. И что он делает? Спорит с публикой, машет ручонками и придумывает давно известные уже всем отговорки. Изобретает велосипед, так сказать. Только вот понимать, что жалость эта в таких количествах никому не нужна, он не собирается. Почему бы не понять наконец, что герой просто может быть неудачником, обстоятельства могут сложиться не так, как ждёт этого читатель, что в конце концов их писанина должна походить на реальность, а не розовые сны глупых девочек, о которых нужно забывать с пробуждением? Нет же, читателя не удивят они неожиданностью: они прост будет давить на жалость и ждать, пока все расплачутся и поймут его гений. Только нынче так не бывает, чтобы нормальный человек смог полюбить книгу, которая только и держится, что на шаблонах да на соплях.
С жалостью нынче иногда и милостыни не выпросишь. А они, получив команду самолюбия повоевать сердца людей, посредством бедных щенят сами будто вымаливают внимания и выплакивают собственную популярность. Вы посмотрите со стороны на жизнь, отбросив в сторону друзей и знакомых: идёшь ты по улице – плачется кто-нибудь в автобусе незнакомому пассажиру? А если и видите, что плачется, то часто ли? Я думаю, не очень. Если сморкаться в читателя, приятных эмоций это не вызовет. Хочешь пожаловаться – пиши записи в дневнике о том, какой ты несчастный и как тебя не читают, захочешь разжалобить других – расскажи историю о том, как какие-то негодяи выпотрошили котёнка и швырнули тушку перед дверью подъезда. И, пожалуй, на этом хватит.
URL записиВсе мы любим золотых рыбок.
Так редко случается видеть рот,
открытый не для того, чтобы жаловаться.
С самых первых месяцев жизни мы рыдали и истериками взывали к взрослым, чтобы они делали нам хорошо и жалели. Только сначала мы звали других, когда нам действительно было плохо, а потом бессознательно привыкали врать и давить на жалость специально. Каждый маленький ребёнок знает, что в большинстве случаев обиженно надутые губки, сопли и блеск слёз в глазках – это самый лёгкий путь к получению желанной игрушки. Может быть, без этой игрушки мальчику или девочке и не было бы так плохо, но природный эгоизм берёт верх: противная жалость к самому себе с ранних лет овладевает нами, и потом мы с большим успехом и очень умело этим пользуемся. Девушка притворно обижается на юношу, чтобы тот извинился, мать притворно обижается на сына, чтобы он сделал так, как хочется ей. И это действует, действительно действует.
Раненные самолюбием и придавленные собственной самооценкой мозги авторов ищут лёгких путей для повышения рейтинга своих рассказов. Пробираясь сквозь дебри бредовых мыслей, они пытаются разыскать идею, которая и станет решением главной их проблемы: отсутствия чего-то ценного в их рассказах, что могло бы привлечь своей новизной даже требовательного читателя. Но какая к чёрту новизна! Не среди новаторов живём. Зато убогий якобы креатив уже давно затесался в ту же рекламу. Но о чем речь? О природной харизме и неимоверном эгоизме, лени и отсутствии стремления к самосовершенствованию. И вот новая мода – брать читателя жалостью, надеясь на его доброе сердце.
Такое ощущение, что нерадивый писака вообразил, что все читающие – это реинкарнации матери Терезы. Сироты, калеки и дети с тяжёлой судьбой наводняют их повествования, являясь надеждой на повышение рейтинга. А ещё внезапная смерть добавит пару слезинок в общий таз уныния, который, кажется, прилагается к каждому таковому произведению. Вам не страшно? А мне очень. И тошно от того, что из-за творческого кризиса нужно убивать безжалостно своих героев, не удосужившись, однако же, придумать им смерти поприличнее или хотя бы достойно её описать. Нет же: несчастных персонажей отправляют на тот свет, просто чтобы было, о чем написать. И, осмелюсь заметить, гораздо дольше описываются страдания по погибшему других героев, нежели сам процесс смерти, его последствия и достоинства ушедшего на тот свет. Что он после себя оставил? Ничего. А раз ничего, то и был он никем по части литературы – незаконченный образ, ненужная кукла. И неудавшийся писака описывает не жизнь, а кукольный спектакль с отвратным сценарием. Я нахожу это печальным.
Развращённый самолюбием мозг какого-нибудь абсолютно левого в литературе человека вдруг якобы начинает осознавать себя талантом. И почем? Потому, что ему понравилась собственная идея. Он напишет, покажет, а окажется это откровенной чушью. И что он делает? Спорит с публикой, машет ручонками и придумывает давно известные уже всем отговорки. Изобретает велосипед, так сказать. Только вот понимать, что жалость эта в таких количествах никому не нужна, он не собирается. Почему бы не понять наконец, что герой просто может быть неудачником, обстоятельства могут сложиться не так, как ждёт этого читатель, что в конце концов их писанина должна походить на реальность, а не розовые сны глупых девочек, о которых нужно забывать с пробуждением? Нет же, читателя не удивят они неожиданностью: они прост будет давить на жалость и ждать, пока все расплачутся и поймут его гений. Только нынче так не бывает, чтобы нормальный человек смог полюбить книгу, которая только и держится, что на шаблонах да на соплях.
С жалостью нынче иногда и милостыни не выпросишь. А они, получив команду самолюбия повоевать сердца людей, посредством бедных щенят сами будто вымаливают внимания и выплакивают собственную популярность. Вы посмотрите со стороны на жизнь, отбросив в сторону друзей и знакомых: идёшь ты по улице – плачется кто-нибудь в автобусе незнакомому пассажиру? А если и видите, что плачется, то часто ли? Я думаю, не очень. Если сморкаться в читателя, приятных эмоций это не вызовет. Хочешь пожаловаться – пиши записи в дневнике о том, какой ты несчастный и как тебя не читают, захочешь разжалобить других – расскажи историю о том, как какие-то негодяи выпотрошили котёнка и швырнули тушку перед дверью подъезда. И, пожалуй, на этом хватит.