Вычитка: авторская
Рейтинг: PG
Жанр: общий
Персонажи: Гокудера, Сквало, остальные мельком.
Размер:
Предупреждения: ОСС, флафф (?).
От автора: написано на эту заявку на нонкинке полтора месяца назад. Вычитала и выставила только сегодня ночью.
читать дальше— Гокудера-кун...
Гокудера достаточно долго был знаком с Цуной, чтобы понять, что может означать это выражение лица.
— …в общем, Сквало-сану надо где-нибудь спрятаться, и ты не мог бы помочь? — Цуна выдохнул. Ага, правильно, то, что крайне неудобно просить. — Ему негде жить в Японии...
— Почему я, Десятый?!
— Ну... потому что ты один живёшь... К тому же, у нас с Ямамото его могут начать искать.
Гокудера догадывался, какая хитрая малявка подсказала попросить его, потому что Гокудера боссу точно отказать не сможет.
— Ладно, договорились! Когда он приедет?
— Часа через два. Спасибо большое, Гокудера-кун.
— Да не за что, Десятый.
Сквало ввалился в квартиру, затаскивая за собою чемодан. Лицо бледное, под глазами круги, щека залеплена пластырем.
— Добро пожаловать, — с заметным сарказмом.
— Привет, мелкий.
— У меня вообще-то имя есть, — скрипнул зубами Гокудера.
— Эм... Хаято, да?
Самое забавное, что ему захотелось исправить на привычное «Гокудера». Потом сообразил: ага, они итальянцы, они разговаривают на итальянском языке и у них не принято называть друг друга по фамилии. Когда живёшь в чужой стране так долго, просто вылетает из головы.
— Точно. Твоя комната вот эта, — Гокудера распахнул дверь. — Располагайся, в общем.
Он не знал, что сказать, да и не хотел поддерживать разговора.
Если бы не обещание Десятому, он бы сейчас пригласил сестру приготовить обед для гостя.
— Эй, Хаято, где у тебя ванная?
— Прямо по коридору. Полотенце нужно?
— Нет, своё есть.
Высунувшись из зала, Гокудера увидел спину Сквало — белая майка, на которой проступают кровавые пятнышки, длинные волосы перекинуты через плечо. На нём ещё не зажили шрамы, оставленные мечом Ямамото и зубами акулы. Впрочем, сейчас Сквало не выглядит так жалко, как тогда, в инвалидном кресле.
Плескался он в ванной долго, Гокудера уже успел выучить математику и английский и теперь взялся за сочинение по литературе.
— Хаято, иди сюда!
— Я тебе не мальчик на побегушках!
—Да плевать мне! Иди сюда, говорю.
Пришлось встать: хорошо поставленный громкий голос Сквало был способен разбудить весь квартал.
«Наверное, этим отморозками из Варии только так и можно отдавать приказы», — подумал Гокудера.
Сквало сидел на кровати, возился с бинтами. От вида ран мурашки пошли по коже: нормальный человек сейчас бы лежал в больнице под капельницей, а этот даже ходит.
— Ну, чего тебе?
— Помоги.
Гокудера со вздохом присел рядом. Он-то уж точно понимал, как трудно менять себе повязки, не раз приходилось.
Забавно было видеть даже на упаковке с бинтами не иероглифы, а латиницу, складывающуюся в привычные итальянские слова. Гокудера подумал, что в этом плане ему повезло.
— Что у тебя с рукой?
Сквало не снимал перчатку с левой кисти даже сейчас.
— Протез.
— А, понятно.
А вообще — побольше равнодушия в голосе и не орать, как обычно. Контролировать себя получалось легко, словно сейчас он был в бою, и включилась уже подсознательно серьёзность.
Пальцы машинально затягивали бинт, чтобы тот ненароком не съехал. Повисла неловкая тишина: им обоим было на самом деле дико неудобно. Нарушение личного пространства, потенциальный противник под боком.
— Готово, — Гокудера завязал узел и поспешил отойти.
— Спасибо.
Гокудера сосредоточился. Надо сообразить, что у него с планами на завтра.
— Мне завтра надо утром в школу, я оставлю еду на столе... так, что ещё. Тебе твой босс передавал, чтобы ты из дома не смел высовываться.
— Угу.
Последняя фраза заставила его скиснуть.
— Эм... спокойной ночи.
— И тебе того же.
По утру пришлось готовить завтрак на двоих. Сквало ещё не встал, и Гокудера чувствовал острую зависть.
По пути к выходу он не удержался и заглянул в комнату Сквало. Правда ли пишут в книжках, что даже отъявленные злодеи во сне выглядят невинными, как младенцы. Не врут, как оказалось. Спящий в обнимку с полушкой Император Мечей выглядел забавно, да и неаккуратно заплетённая косичка не придавала ему серьёзности.
Гокудера едва слышно фыркнул и бесшумно вышел из комнаты, отметив про себя, что Сквало не проснулся, хотя должен был: киллер его уровня должен уметь просыпаться от любого шороха, чуть ли не от мимолётного движения воздуха. Совсем не в форме, видимо.
Цуну удалось расспросить поподробнее в школе. Оказалось, что за Сквало кто-то охотится — кто, Десятому таки не сказали, вроде как сугубо личное дело — и что сражаться он сейчас не может, проще уехать.
«Ну и отношение к собственному боссу. Хоть бы рассказали, в чём дело».
Будь он, Гокудера, на месте Цуны, обязательно бы выпросил всё.
— Гокудера-кун, у вас там всё в порядке? — с надеждой спросил Цуна.
— Порядок, десятый! Мы даже ни разу не поссорились.
— Ого, неужели ты на такое способен? — как обычно весёлый голос Ямамото.
— Просто он не такой раздражающий идиот, как ты, — фыркнул Гокудера.
В общем, с Ямамото они как обычно слегка поцапались. А все уроки Гокудера просидел как на иголках: мысль о том, что дома у него сидит беглый киллер, обладающий бурным темпераментом, не давала расслабиться. Домой он вернулся взвинченным, и почти с порога почувствовал, что и Сквало за это время дзена не достиг. Скорее уж разозлился.
— Привет.
Ноль реакции.
Гокудера пожал плечами и оставил гостя испускать негативные флюиды в пространство.
На улице валил снег. До Рождества оставалось три дня, и погода вполне могла устроить им каникулы.
Скучно было смертельно — Цуну и Ямамото утащили с собой гулять девчонки. Его, кстати, Хару брать отказалась наотрез, и уговорить её никто не смог. Гокудера, естественно, фыркнул, сказал, что не очень-то и хотелось, и вообще ходить по магазинам, да ещё и в компании девушек, — сущая пытка, а он не мазохист.
Но дома сидеть тем более невыносимо. Хотя бы потому, что чувство опасности не позволяло расслабиться. Злой Император Мечей под боком и невозможность применить оружие — крайне раздражающее сочетание. А ещё вспомнилось, что больным надо побольше гулять на свежем воздухе, а Сквало сейчас точно был больным. Но всё это пронеслось по краю сознания и вылилось в одну мысль:
— Сквало, пойдёшь гулять?
— Ты спятил? Я вообще-то скрываюсь тут, а не погостить приехал, — голос у него злой.
— Так и собираешься торчать в квартире неопределённое время?
— Да, собираюсь. Вали гулять со своими малолетними друзьями.
— А ты пока разнесёшь мне всю квартиру?
— С чего бы?
— У тебя на лице написано, что ещё немного, и ты кого-нибудь прикончишь. Не хочу спрашивать, почему, но оставлять тебя одного дома я не собираюсь.
Гокудера не сказал, что на самом деле он просто терпеть не может гулять один. Особенно зимой, которая навсегда связана для него с очень погаными воспоминаниями.
— Хрен с тобой. Только учти, если меня поймают, босс тебе твой динамит в зад воткнёт. И подожжёт.
— Понимаю, не дурак. Ты главное, формой Варии и патлами не сверкай, и никто тебя не узнает.
— Ну конечно, на улицах маленького японского городка так много светловолосых итальянцев, — с издевкой заметил Сквало.
— Ты не поверишь, но с недавнего времени действительно так. Не обязательно светловолосых, правда.
Сквало действительно сменил форму на штатское, и выглядело это... ну, необычно.
— А шапки и шарфа у тебя нет? Там всё-таки не май месяц и куда ниже нуля.
— Тоже мне, нашлась мамочка...
— Сам предупреждал, что со мной твой босс сделает, если ты не будешь в целости и сохранности.
Хмыкнув, Гокудера достал любимый вязаный берет Бьянки и её же полосатый шарф.
— Я буду выглядеть как придурок.
— Я думал, что таких суровых воинов это не должно беспокоить.
— Язык придержи.
Зато под беретом можно было спрятать волосы, а шарфом прикрыть лицо.
Гокудера захватил с собой зонт, и они вышли на улицу.
Воздух был морозный и прозрачный, снег тихо падал, и снежинки долго кружились перед тем, как приземлиться на тёмный асфальт. В Италии такого никогда почти не было, да и в Японии снег, если верить Цуне, редкость, на его памяти выпадал только раза три.
Гокудера прикрыл их обоих зонтом. Под широкий шаг Сквало пришлось подстраиваться. Будь с ним Тсуна или кто-нибудь ещё, он бы просто придерживал Гокудеру за локоть — так идти под одним зонтом вдвоём было проще.
— Ну и в чём кайф по такой погоде гулять?
— А то ты часто снег видел?
— Не часто, но он мне нахрен не нужен.
— У тебя должно быть радостное предрождественское настроение.
— Ага, сейчас. Уже прыгаю от радости. Куда ты меня ведёшь вообще?
— В парк. Тут есть совершенно замечательный парк, аттракционы в нём сейчас, к сожалению, не работают.
— Ну и что мы там будем делать?
— А что мы вообще будем делать?
— Я бы лично зашёл в какую-нибудь кафешку и выпил хорошего кофе. Или чая.
— Лучше чай. Приличный кофе тут готовить не умеют.
— Ну давай куда-нибудь, где есть приличный чай... Ай! Отдай-ка мне зонт.
Сквало выхватил ручку зонта у Гокудеры, поднял его повыше. Первым делом Гокудера вытащил из кармана пачку сигарет и закурил.
— Тебе не рано?
— Пшёл нах с нотациями, - лаконично ответил Гокудера.
От сигарет он зажигал динамит, курение его успокаивало, и вот это «мальчик, курение вредит здоровью» или «ты такой маленький, а уже куришь» достало его настолько, что любого, кто скажет, хотелось стукнуть по голове каким-нибудь тяжёлым предметом. Желательно до смерти, в лучших традициях Хибари.
— Невоспитанный ребёнок.
— Не твоё дело.
А ведь со стороны они наверняка выглядят даже мило. Дядюшка и его юный племянник или что-то вроде того.
— Налево.
Снег хрустел под ногами, на улице почти не было прохожих. Девушка в светлой шубке развешивала игрушки на искусственную ёлку у входа в магазин. Настроение заметно поднялось, в любимой кафешке, в которую Гокудера обычно ходил в компании друзей, было безлюдно. Им повезло.
Они сели в углу, за любимый столик Гокудеры. Тут царил уютный оранжевый полумрак, и можно было забыть, что ты вообще-то в обществом месте.
— Хаято, это выглядит так, будто у нас с тобой свидание.
— Ты ходишь на свидания с четырнадцатилетними парнями?
— Упаси боже. Хотя, не знал бы я, что ты парень, принял бы за девку.
— С чего бы это?
Сквало посмотрел на худую спину спину Гокудеры — он уже стянул с себя пальто, — тонкие запястья, увешанные браслетами, узкие джинсы. Не раз он на улицах видел девочек-подростков, одетых почти так же.
— Во-первых, парни на себя столько цацок не цепляют. Во-вторых, ты это... хм... платье у сестры спёр?
Гокудера поправил длинную полосатую кофту — жест показался Сквало типично бельфегоровским, — смерил его злым взглядом и фыркнул.
Сквало даже немного развеселился. Мальчишка был... забавным. А вообще, если подумать, Сквало повезло: ему не приходится изъясняться на чужом языке, есть палочками и изображать из себя нормального человека, потому что они оба киллеры и оба из мафии. И поэтому хоть немного друг друга понимают.
Сквало со скучающим видом взял в руки меню, полистал. Если всё это ещё и съедобно, просто прекрасно. Никаких суши, роллов и прочей чуши, которая обычно ассоциировалась с Японией. Сквало даже углядел там любимое пирожное — знал бы кто, какую страсть один из самых суровых бойцов Варии питает к сладостям... — а в сортах чая сразу запутался.
— Эм... Хаято, а чем вообще эти сорта чая отличаются?
— Да много чем. Там же подписано. Только учти, в Японии весь чай зелёный и пьют его со сладостями. Точнее, сладости сначала, вроде... Я в этом даже и не пытался разобраться, честно говоря. У Цуны дома особых традиций не соблюдается, а вообще японцы снисходительно относятся к тому, что гайдзины их традиций не знают.
— Замечательно. Давно не чувствовал себя глупым туристом. Так что здесь и с чем можно пить?
— Что хочешь.
К ним подошла официантка. Типичная японка из тех, что маленького роста, без груди и такие хрупкие, что тронуть страшно. Зато в пышном коротком платье и в накрахмаленном фартуке с оборками. Спросила на плохом английском — акцент у неё был ужасный, слов не разберёшь — на что Сквало и Гокудера почти хором ответили, что они и японский знают. Сквало заказал любимые пирожные и какой-то чай наугад, так и разобравшись, что ему могло бы понравиться.
Гокудера достал очередную сигарету, закурил. Забавно это выглядело как на самом деле, как и в целом весь Хаято с его суровым выражением лица на полудетском личике и откровенно «не по возрасту» нарядами. Если бы Сквало не видел его в битве, то ни за что бы не воспринял всерьёз этого наглого мальчишку. А так даже зауважал слегка: мало кому удастся победить Бельфегора. Ведь если бы не счастливая случайность, кольцо Урагана досталось бы Гокудере.
Им как раз принесли чай и сладости, и Сквало пришлось отвлечься от размышлений.
— Надо же, я думал, что ты ешь только человеческое мясо, а пьёшь только кровь невинных младенцев.
— Все так думают, — Сквало выдал хищную улыбку законченного маньяка.
— Не впечатляет.
Гокудера погасил в пепельнице недокуренную сигарету, пододвинул к себе тарелочку с пирожным. К счастью, сейчас не надо было поддерживать разговор, и Сквало со спокойной душой заткнулся. Говорить много он не любил и не умел, да и со светскими беседами как-то не сложилось.
Пирожное было вкусным, вкус чая — непривычным. Но в целом очень неплохо, Сквало даже не думал, что за такую цену он получит что-то действительно стоящее.
Гокудера расправился со своим пирожным быстро, и теперь облизывал испачканные в креме пальцы. Сквало подумал, что через пару лет этому мальчику придётся отбиваться от поклонниц динамитом.
По дороге домой они даже ни разу не поцапались и почти всё время молчали. Сквало думал, что у него будто неожиданно выдался отпуск: не надо носиться на задания, не надо выдавать пинков и подзатыльников команде, не надо пересматривать кипы отчётов. Ради такого можно даже потерпеть постоянную ноющую боль по всему телу и не слишком приятное соседство. Впрочем, надо отдать должное мальчишке, он ещё ни разу не сорвался и изо всех сил пытался свести общение к дружелюбному.
Домой Сквало пришёл почти умиротворённым, чего с ним не случалось уже несколько месяцев. Не хотелось никого придушить, даже Хаято.
Только вот голова слегка кружилась — не так давно полученные ранения напоминали о себе. Сквало никогда не думал, что будет уставать от прогулки небыстрым шагом про городу.
Закрывшись в своей комнате, Сквало достал не требующие особой срочности варийские бумаги, начал их перепроверять и дописывать: как оказалось, доверить никому в этом дурдоме отчётность нельзя, только всё перепутают, потому что единственный, кроме него, вменяемый человек — хотя Мамона человеком можно назвать с натяжкой — отказывался работать задаром.
Хаято ушёл в свою комнату, и через стену Сквало слышал иногда крепкие ругательства — как он понял, Гокудера писал сочинение на японском. Иероглифами. Сам Сквало в своё время, когда пришлось учить язык, едва в них разобрался.
— Сраные закорючки! — послышалось из комнаты. О стенку ударилось что-то тяжёлое.
Потом снова тишина, во всяком случае, Сквало ничего не слышал и занялся своими делами — бумажек накопилась гора.
Из кухни запахло чем-то вкусным. А ведь Сквало боялся, что придётся либо готовить самому — в конце концов, сестра Хаято — знаменитая отравительница Бьянки Гокудера, и у них это вполне могло быть наследственным, либо птаться подгоревшей яичницей и переваренными пельменями.
Краем уха Сквало услышал как Хаято ходит по квартире, чем-то скрипит. Через пару секунд раздалась музыка — самые обычные гаммы, и Сквало с ужасом понял, что в доме есть пианино.
— Только не это...
Заткнул уши пальцами, чтобы не слышать, хотя прекрасно понимал, что не подействует — он слишком хорошо знал, что от звучащей в соседней комнате музыки не поможет ничего. Помнится, когда принц решил научиться играть на фортепиано, вся Вария сбегала из особняка, чтобы только не слышать. У Бельфегора абсолютно отсутствовал слух, и то, что издавал пол его руками дорогой инструмент, было больше похоже то ли на хор кастрированных котов, то ли на вопли в застенках пыточной. Через неделю Занзас просто разнёс пианино из пистолета и пообещал, что Бельфегора постигнет та же участь, если он ещё хоть раз приблизится хоть в какому-нибудь музыкальному инструменту. Подействовало. Принц, конечно, ещё долго ходил как оплёванный, зло язвил и так прожигал босса взглядом, что это чувствовалось даже через чёлку. И вот сейчас...
Но когда Сквало уже собрался пулей выбежать на улицу, как был, в футболке и носках, оказалось, что у Хаято со слухом всё обстоит гораздо лучше. На такую музыку можно даже не обращать внимания — и Сквало снова погрузился в отчёты. Которых оставалось не так уж и много.
— Ты есть будешь? — донеслось до него.
— Ну да.
Как ни странно, прошло уже много времени, и Сквало только сейчас понял, что ел он с утра, а после попил только чая с пирожными.
Захватив с собой недочитанный отчёт — дома он умудрялся есть, читать и не обращать внимания на остальных варийцев одновременно, — Сквало пришёл на кухню.
— Пирог? — с сомнением.
— Ну да. А что?
— Забудь.
Просто пирог было запороть куда проще, чем макароны или пельмени.
— Слушай, Сквало, что ты будешь делать на Рождество?
Он даже поперхнулся пирогом — кстати, оказавшимся вполне съедобным — услышав это.
— Напиваться в одиночку, наверное, — неопределённо пожал плечами Сквало. — Хочешь составить компанию?
— Наоборот. Десятый хотел, чтобы ты справлял Рождество вместе с нами...
— С хера ли?!
— Без понятия. Спроси у него, я тоже считаю, что тебе там нечего делать — только праздник испортишь.
— Ну вот и договорились. Вы будете праздновать, а я тут напиваться. Надо будет завтра сходить за коньяком...
— Не получится. Десятый же попросил. Что я ему скажу?
— То и скажешь. Что срать я хотел на их милый уютный праздник в кругу семьи.
— Ну, учитывая, кто там соберётся, ты тоже вполне так «семья». Вария всё-таки часть Вонголы. Будь моя воля, ноги бы твоей дома у Десятого не было.
От этого «семья» Сквало перекосило. Его семья только Вария, и никакого отношения к Вонголе он иметь не желал, хватало знакомства с Девятым, от одного вида которого Сквало по известным причинам тянуло блевать.
— Но?..
— Десятый пригласил. Он расстроится, если ты не придёшь.
— А мне-то что?
— Спать будешь на коврике в прихожей, — повисла пауза. — Так, слушай, ты пойдёшь к Цуне на Рождество — я скажу, что ты какой-нибудь родственник нам с Бьянки. Понял?
— Не приказывай мне, сопляк! — зло рыкнул Сквало. Впрочем, он прекрасно понимал, что сопротивляться пока не может. Отвратительное положение, выводящее из себя и до того омерзительное, что Сквало казалось — проще прирезать себя к чертям, чем быть беспомощным и от кого-то зависимым. Это — на несколько секунд, и Сквало снова спокоен, у него в коцне концов замечательная выдержка.
— Я не приказываю. По идее, ты можешь наплевать на десятого, остаться здесь и напиться в хламину. А смысл?
Умненький мальчик Хаято. Сразу понял, что этот метод не прокатил и тут же попробовал другой.
— А смысл идти туда?
— Нормально отпразднуешь. Хочешь сказать, что у вас там, в Варии, умеют нормально праздновать?..
— Умеют. Хотя ладно, уговорил.
Справлять наметили вечером, когда уже совсем стемнело. Снег всё ещё валил, и Сквало с Гокудерой снова шли под зонтом, увязая в снегу. Сквало сжимал в руках яркий пакет с подарками для девушек. Было дико стыдно и неловко — Сквало и не думал, что может испытывать такое, — идти на праздник не хотелось совершенно.
— Здравствуйте, — улыбнулась им открывшая дверь женщина.
— Здравствуйте, — ответил Сквало. Если это Савада Нана, то вроде бы они знакомы заочно.
Они пришли далеко не первыми, но определённо не последними. Тут не было того мальчишки с мечом и Дино Кавалонне. Ни того, ни другого Сквало видеть не хотел и даже не знал, кого кого больше.
Старый друг, как себя обычно называл Дино, действовал на нервы своей жизнерадостностью и мягкостью, Ямамото — одним своим существованием.
— Добрый день, дядюшка, — с этими словами на его шее повисла какая-то девица.
«Бьянки Гокудера», — догадался Сквало, кривясь от боли — она задела локтем одну из ран.
Никаких радужных надежд по поводу этого рождества Сквало не питал — он точно не сможет расслабиться, когда со всех сторон его будут окружать потенциальные противники. Сквало и к своим-то боялся спиной поворачиваться, а тут сплошь те люди, с которыми он дрался совсем недавно. Хотя...
Стол был накрыт белой кружевной скатертью. Пахло елью, морозным воздухом, что влетал в приоткрытое окно, и мандаринами. Вместо люстры горели красные витые свечи. На втором этаже кто-то заливисто смеялся.
По лестнице бегом спустился Цунаёши, чуть не слетев с последней ступеньки.
— Привет, Гокудера-кун! — и после небольшой заминки: — Здравствуйте, Сквало-сан.
Улыбаться он так и не прекратил, и выходило у него до того искренне, что Сквало даже поверил: мальчишка действительно рад его видеть.
Сквало уселся на диван, попытался прислониться к спинке, и опять чуть не зашипел от боли. Что ж, придётся сидеть, как Бел, с прямой спиной. Рядом пристроились Хаято, Цуна и какая-то девочка с короткими светлыми волосами. Как оказалось, зовут её Сасагава Киоко — «Сасагава? Это не тот ли парень, который побил Луссурию?» — и она одноклассница Цуны.
— Привет! — раздался из коридора очередной жизнерадостный голос, который Сквало тут же узнал. И, стоило лишь войти бывшему однокласснику, состроил кислую мину. Тот, естественно, не заметил. Ладно хоть обниматься не полез как обычно.
— Я так рад вас всех видеть!
Дино вызывал у Сквало одно-единственное жгучее желание: стукнуть его чем-нибудь тяжёлым по голове, чтобы перестал светиться, как лампочка; жизнерадостно трепаться, будто они все ещё одноклассники, живущие в соседних комнатах общежития, и врагами никогда не были.
Подтянулся Ямамото — Сквало всё-таки припомнил всех их по именам, на память он никогда не жаловался — с какой-то девицей и малявкой в китайском наряде. Сквало почувствовал, как с двух сторон его мягко, но крепко прихватили за руки. Впрочем, в таком состоянии он мог разве что поорать на Ямамото, но ограничился злым взглядом. Видеть рядом с собой четырнадцатилетнего сопляка, который смог его победить, было невыносимо. А тому, казалось, хоть бы что: всё так же улыбался непринуждённо, будто не у него сейчас бинты из-под рубашки выглядывают. Будто не он дрался до смерти.
— Всем привет!
Плюхнулся на край дивана, вытянул ноги.
Только что пришедшая девчонка сразу затрещала, как сорока. Рассказывала, что на улице жутко снег валит, и они с И-Пин совсем замёрзли, а ещё ей целый сугроб снега в капюшон насыпало, наверное. Потом переключилась на Сквало. Всё-то её интересовало: и откуда он родом, и почему они раньше не виделись. Чуть не вцепилась в волосы, тут же выпалив, что она тоже такие длинные хочет, но у неё терпения не хватает отрастить. Пришлось сказать, что вообще-то неприлично незнакомых людей так расспрашивать. А ещё выяснилось, что злой взгляд не действует только на Ямамото. Эта — притихла, покосилась с ужасом и даже отсела подальше.
— Кстати, Десятый, а где эта мелкая корова? — удивился Хаято. Сквало понял, что речь идёт о Ламбо, Хранителе Грозы.
— Ему пришлось уехать в Италию... — развёл руками Цуна.
— Ну и замечательно!
Тут Сквало был полностью согласен с Гокудерой: детей он не любил, особенно трусливых, плаксивых и эгоистичных. Ему вполне Бельфегора хватало.
— Кажется, все собрались.
Такое отношения к себе Сквало видел первый раз в жизни от нескольких людей сразу. Ну понятно, Дино — он вообще не от мира сего и готов любить всех подряд. А остальные? Как минимум три человека здесь знали, что он мечник Варии. Все три были крайне доброжелательны — если обычные поведение Хаято можно назвать доброжелательностью — и не собирались бояться Сквало. Ямамото утащил его в угол — в массивном кресле они вполне уместились вдвоём — и начал расспрашивать о техниках боя. Сквало, конечно, растерялся — где у ребёнка чувство самосохранения? Кто ему сказал, что с бывшим противникам вообще можно подходить, а не обегать их за километр? — но в результате и байки потравил и что-то даже полезное рассказал. А ещё поддался уговорам и пообещал потренировать, как оправится.
Убить его, как ни странно, не хотелось вовсе: кипящая внутри ярость напополам с обидой мгновенно разбивалась о беззаботную улыбку, спокойный взгляд светло-карих глаз — в них Сквало мог прочитать что-то вроде смеси восхищения и почтения — и такой тон, которым с врагами точно не общается. Это определённо заводило в тупик.
— Сквало, а тебе удобно драться с такими длинными волосами?
— Естественно. Было бы не удобнее, я бы уже давно постригся, придурок.
Ямамото рассмеялся.
— Вот если бы я не знал точно, что вы с Гокудерой не родственники, поверил бы в то, что ты его дядюшка.
— Что?!
— У вас реакции до жути похожи.
Сквало пожал плечами: он пока между собой и Хаято никакого сходства не заметил. Если, конечно, не учитывать того, что они оба принадлежат мафии с самого рождения, а не играются, как эти ребятки. Сквало плохо разбирался в психологии, но подозревал, что Ямамото говорил не о системе ценностей и запретов, которая у них с Хаято обоих свёрнута немного. Вряд ли это настолько бросается в глаза вне битвы.
— Ямамото-кун, помоги мне пожалуйста! — раздался из другой комнаты звонкий девичий голосок.
— Извини...
И Ямамото, легко поднявшись из кресла, поспешил на помощь. А Сквало остался сидеть в одиночестве, наблюдая из своего угла за о чём-то весело болтающими ребятами и Дино. С многоголосом гомоне уловить отдельные слова было сложно — его японский был не настолько хорош.
— Сквало-сан...
Рядом с креслом стояла Нана Савада, сжимая в руках два бокала.
— Будете?
— Спасибо.
Сквало осторожно взял бокал, машинально улыбнулся.
Пили они молча. Вино был замечательным, хоть и странноватым на вкус — вероятно, какое-то местное.
— Простите, вам, наверное, скучно, — извиняющимся тоном произнесла Нана.
— Всё в порядке, не беспокойтесь.
Казаться милым получалось как-то очень непринуждённо — то ли атмосфера располагала, то ли разучился он быть в постоянном напряжении так долго, то ли помог бокал вина.
Действительно, всё было хорошо. Надоедливые дети не мешались под ногами, не устраивали каких-нибудь конкурсов и игр — все они на праздниках страшно бесили Сквало, — не пытались пообщаться с ним. Дино тоже словно забыл о нём — он, кажется, прикрасно помнил ещё со школы, что к Сквало лучше оставить в покое, когда он забивается в какой-нибудь угол.
— Садитесь, — Сквало похлопал рукой по свободной половине кресла.
Нана помотала головой.
— Нет, спасибо.
Ему всегда нравилось проводить праздники именно так, вдалеке от компании, но не в полном одиночестве где-нибудь в квартире или номере гостиницы — это было невыносимо тоскливо. В Варии точно так же: вся компания, кроме него и Бельфегора — слишком мелкий, да и алкоголя ему не надо, чтобы расслабиться, чудесная способность — напивалась, а Сквало усаживался на стуле где-нибудь в углу с коробкой любимого вишнёвого сока, смотрел, как варийцы напиваются, орут, а Луссурия танцует на столе, стащив с себя рубашку. Сквало, сам по себе дико шумный, шумных компаний почему-то не любил.
«Ничего, побуду немного натуралистом».
Надо было бы поддержать светскую беседу с Наной, но Сквало было плевать на правила приличия. Он сполз пониже, подложил под себя ноги. Вроде бы так можно было сидеть, не корчась от боли.
Чужая речь была фоновым шумом, и Сквало улавливал только жесты, движения, выражения лиц. Ребята сидели на диване, таская со стола кусочки фруктов, о чём-то оживлённо говорили. Нормальные четырнадцатилетние дети. Если не знать, что один из них, вон тот мелкий, с добрыми светло-карими глазами, босс самой могущественной семьи, а другой, высокий японец, один из лучших мечников в мире. Ах да, третий — киллер, в отличие от. Действительно, милые мирные дети, даже у Хаято выражение лица не мрачное.
Сквало ощутимо передёрнуло, как передёргивало, когда восьмилетний Бельфегор метал свои ножики в охрану резиденции Девятого Босса Вонголы. Не то чтобы он был сентиментален или что-то вроде , но... вот этого Сквало даже сам себе объяснить не мог.
— Эй, хватит уже изображать из себя статую русалки. Держи.
Он и не заметил, как к креслу подошёл Гокудера с тарелкой фруктов. Сквало вытащил оттуда парочку мандаринов.
— И что я тут забыл?..
— Ну, милый семейный праздник. Присоединяйся к нам.
— Я не смогу поддерживать разговор на японском.
— Ты же его знаешь.
— Не настолько хорошо.
— Ну в любом случае... в полночь салют будет, посмотрим.
— Пф... как будто я салютов ни разу не видел.
Сквало сунул в рот дольку мандарина, сощурился от удовольствия — мандарины он любил разве что чуть меньше, чем пирожные.
— Тогда просто наслаждайся спокойным вечером... дядюшка. Вряд ли у тебя скоро такой выдастся.