[Ярь]

Название: Чёрный Рыцарь
Автор: Ванильный Занзас
Рейтинг: R (кто сейчас подумал, что это за секс — обломитесь, за насилие, и того немного)
Персонажи: Элиот, Лео, Гилберт, Баскервили и Пандора фоном
Жанр: драма (местами переходящая в юмор и флафф)
От автора (оно же саммари): Это планировалось как исполнение заявки на ау-фест: С-8 — Элиот|Лео. После падения в Бездну Элиот стал цепью и потерял воспоминания (но не потерял личность, как Чёрный кролик). Лео заключает с ним контракт и пытается вернуться воспоминания. ХЭ обязателен.
Но упс. Сел писать ПВП @ десять тысяч слов джена.

Часть первая тут.

Часть вторая

Ужинать Элиот сел вместе со всеми Баскервилями. Лео представил Элиоту свою семью — или стоило называть их подчинёнными? — даже не сказав им, что Элиот цепь. Просто: «Это Элиот, он теперь живёт с нами». Категоричным тоном, не терпящим возражений — и ему никто не возразил. Элиот уже знал, в чём секрет тих послушания. Лео сидел во главе стола, а Элиот рассматривал Баскервилей, пытаясь понять, близок ли Лео хоть с кем-нибудь так, как с Лили.
Баскервили в ответ рассматривали его. Все, кроме Лили и светловолосой девушки, которую Лео представил как Эхо. И это были очень неприязненные взгляды. В столовой повисла напряжённая тишина, готовя взорваться скандалом. Элиот понять не мог, что с ним не так: ведь Лео и Лили не демонстрировали и тени того отвращения, что выражало лицо Винсента.
Он же первым не выдержал:
— Господин Глен, зачем вы усадили это с нами за стол? — Элиот даже онемел от такого обращения. Как будто Лео привёл на приём к королеве бомжа, валявшегося под мостом. — Я могу понять ваше странное желание обладать такой игрушкой, но это не человек, и не вынуждайте нас — особенно меня — сидеть с [/i]этим[/i] за одним столом и называть его именем... человеческим именем.
Элиот осторожно перевёл взгляд на Лео, не поняв, что он сделал так. Элиот был так удивлён, что даже разозлиться не мог. Лео смотрел на Винсента с неприкрытым изумлением и обидой: он выглядел как ребёнок, лучшего друга которого родители выгнали из дома взашей, осыпая проклятьями — и даже не сказали, за что. И вот тогда-то раздражение появилось.
— Во-первых, я сам знаю, что я не человек! — рявкнул Элиот, глядя прямо в разноцветные глаза Винсента. — Во-вторых, если бы не воспитание, я бы тебе эта тарелку на голову надел, ублюдок!
Элиот встал из-за стола и почти убежал из столовой, хлопнув дверью. За его спиной раздались лёгкие шаги.
— Элиот!
Тот обернулся.
Лео повис на нём, уткнулся носом в плечо.
— Прости, пожалуйста. Я должен был приказать ничего подобного не говорить.
— Ну приказал бы — и что? — Элиот провёл ладонью по спине Лео. Под тонкой тканью сорочки чувствовались выступающие позвонки. — Он бы просто молча сверлили меня взглядами. Я одного не понимаю: что со мной не так?
— Не знаю, — Лео выглядел растерянным. — Я же говорил, что ничего такого не чувствую, для меня ты не отличаешься от людей. Я прикажу Винсенту извиниться перед тобой.
— Не надо мне никаких извинений от него! — снова вспылил Элиот. — Видеть эту рожу не желаю! Это не руководство к действию, — на всякий случай пояснил он.
— Ну ладно.
Настроение уже было испорчено, вряд ли бы вид Винсента, через силу просящего прощения, его хоть немного поднял.
— Знаешь, Винсент себя обычно так не ведёт. В смысле, не то чтобы он хороший, он дрянь редкостная, его только Гилберт любит, но последний раз он с таким отвращением говорил о своём приёмном отце. Тот ставил эксперименты над детьми. Со смертельным исходом. Ну ты понимаешь.
— Но я точно не над какими детьми экспериментов не ставил и вообще первый бы убил того, кто так делает!
— Поздно, Винсент уже сделал это.
— Ну и слава богу.
Лео невесело улыбнулся. Настроение Элиота и вовсе упало, даже аппетит пропал, хотя ещё полчаса назад он был уверен, что съест целого слона.
Элиот ушёл в гостиную. Сейчас его раздражало даже общество Лео, и тот, словно почувствовав это, оставил его одного. Сначала он пытался читать, но ничего не выходило: Элиоту пришлось по несколько раз перечитывать один и тот же абзац, чтобы вникнуть в текст, как будто перед ним лежал Гомер в оригинале, а не Эдгар По. Он с силой захлопнул книгу, кинул её на диван и сел за пианино. Пальцы пробежались по клавишам. Совершено дикое ощущение: словно его тело само знало, что делать, в то время как мозг даже не мог понять, что это за мелодия. Ни названия, ни автора, он даже нот себе не представлял.
Дверь скрипнула, раздались шаги. Элиот сначала решил, что это Лео, но тот ходил намного быстрее и легче. За его спиной стоял Винсент.
— Чего тебе? — недовольно буркнул Элиот.
— Похоже, я должен извиниться... — Винсент доброжелательно улыбался, но за этой улыбкой Элиот не чувствовал ни-че-го. Полная пустота.
— Лео заставил?
— Почему же? Просто ты, судя по всему, действительно не игрушка. Элиот, значит? — Винсент присел, чтобы их лица оказались на одном уровне, заглянул Элиоту в глаза. Тот отстранился.
— Тебе не нравится моё имя?
— Нет, что ты, всё в порядке, — и ещё одна сладкая фальшивая улыбочка. Элиот окончательно уверился в том, что это Лео послал его извиняться. Стоило бы задать ему трёпку за это: Элиот терпеть не мог, когда его просьбы игнорировали. Он же не один из этих Баскервилей, о которых Лео может хоть ноги вытирать.
Винсент даже не стал пытаться завести с Элиотом знакомства, он встал и молча вышел из комнаты.
Когда часы пробили одиннадцать, Элиот отправился спать.
Лео выделил ему спальню, смежную со своей. У Элиота даже не хватило сил как следует рассмотреть её, он переоделся и рухнул на кровать. И почти сразу забылся глубоким сном.

Первые секунды после пробуждения Элиот не понимал, где он находится. Вместо знакомой черноты Бездны над ним был узорчатый полог кровати. Через открытое окно доносился уличный шум: голоса, шаги, стук копыт лошадей. Было холодно, поэтому Элиот лежал, завернувшись в толстое шерстяное одеяло. Часы показывали восемь утра.
Зябко ежась, Элиот вылез из постели. Одет он был в одну ночную сорочку, которую нашёл в шкафу. Раньше она принадлежала человеку с инициалами EN, который был примерно той же комплекции, что и сам Элиот. Хотелось надеяться, что хозяин расстался с ней добровольно. Хотя когда бы её успели украсть? (А когда успели купить? Это ведь явно не с баскервильского плеча — никто из них не подходил по комплекции).
Подхватив одежду, Элиот пошел в ванную комнату. Включил воду, разделся. Тут было теплее, потому что окно оставалось закрытым, только покрытый плиткой пол выстыл за ночь. Из-под двери струился холодный воздух.
Элиот глядел на свое отражение в зеркале от пола до потолка. Отражение никак не демонстрировало нечеловеческой природы: парень как парень, лет шестнадцати на вид. Вроде бы даже симпатичный — во всяком случае Элиоту хотелось так думать. Понять бы ещё, что это за тело. Вот тут сто раз пожалеешь, что не у всех социальных групп принято помечать людей татуировками, только у самых маргинальных. О, ну из этого можно сделать вывод, что в каким слоям общества он не принадлежал. И африканским дикарём тоже не был — кажется, у них в ходу ритуальные татуировки. Элиот хмыкнул, окинув взглядом свою образцово европеоидную внешность. Да, дедукцию тут можно было и не применять.
То немногое, что хоть как-то напоминало опознавательные знаки: родинка под левым глазом и жуткий шрам там, где кончаются ребра. Элиот даже представить не мог, что могло оставить его, пробив тело насквозь, вместе с внутренними органами и костями — как будто насадили на кол. Вряд ли Воля Бездны стала бы создавать тело с нуля с таким шрамом: он остался от раны, после которой выжить практически невозможно. Значит, предыдущий хозяин был, и он уже мёртв. К счастью, Элиот чувствовал себя совершенно здоровым.
Когда вода набралась, Элиот лег в ванную. Ноги у него к тому времени уже окоченели. Горячая вода приятно обожгла их.
На пороге возник Лео.
— Доброе утро, — поздоровался он, заметив Элиота.
Тот машинально ответил. Со стороны это, наверное, выглядело так, будто они давным-давно живут вместе и каждое утро сталкиваются в ванной комнате, а не познакомились только днём ранее.
Лео неторопливо умывался холодной водой. Потом подтащил кресло к зеркалу кресло, достал расчёску из ящика комода и принялся приводить волосы в порядок. Вид при этом у него был мученический. После беспокойного сна (дверь была приоткрыта, проснувшись ночью, чтобы сходить в уборную, Элиот слышал, как он ворочается и вскрикивает во сне) короткие волосы Лео торчали в разные стороны. Он старался их хоть как-то уложить мокрой расчёской, но не получалось.
— Лучше бы я вообще их сбрил нахрен! — зло прошипел Лео и снова принялся расчёсываться. Элиот задумчиво наблюдал за ним, отогреваясь.
— Между прочим, мое тело когда-то принадлежало живому человеку, — как бы между делом сказал Элиот.
Лео вздрогнул, как от удара током, резко повернулся.
— С чего ты взял?
— Тут шрам от смертельной раны, — и вот тут до него окончательно дошло, что же это означает. — Потрясающе! Меня заселили в труп! Ещё пара дней — и начну разлагаться.
— Стояк сегодня с утра был? — невозмутимо спросил Лео. Элиот поперхнулся от неожиданности.
— Что это за внезапная смена темы?!
— Так был? — голос Лео звучал так, будто возражение Элиота было всего лишь досадной случайностью.
— Не знаю, почему тебя так интересует состояние моего члена, но был! И перестань разговаривать со мной как со своими подчиненными!
— Проверял кровоток, — ответил Лео. — Не признался бы насчёт стояка — так хоть покраснел. Обычно у трупов, оживлённых магией, с этим проблемы.
— Мог бы просто проверить трупное окоченение, идиот, оно бы уже наступило.
— Да ла-а-адно, на него ты и сам бы обратил внимание.
Судя по наглой улыбке Лео, тот не испытывал никаких угрызений совести и просто использовал предлог, чтобы позлить Элиота. Элиоту это, естественно, не нравилось, но вылезать из тёплой ванны не хотелось. Ему помог стакан, стоящий на столике рядом, у графина с водой. Зачерпнув им воду из ванны, Элиот плеснул ей в Лео. Тот сидел вполоборота, вода облила его волосы и забрызгала лицо.
— Какого чёрта ты творишь?!
Лео резко вскочил, кинулся на Элиота с кулаками. Тот машинально подставил ступню под его руку, чтобы защититься — Лео уже угрожающе сжал кулак. Удар оказался сильным: ступню на секунду прошила боль. Элиоту даже думать не хотелось, чтобы было бы, встреться этот кулак с его лицом. Лео, кажется, отшиб предплечье — он тихо зашипел ругательства сквозь зубы. Вот этого Элиот не планировал. Какая-то часть него — видимо, именно та, которая оставалась Чёрным Рыцарем — пришла в ужас, поняв, что он причинил своему контрактору боль. Всё остальные его части испытывали закономерный человеческий стыд.
— Больно? — встревоженно спросил Элиот.
— Да всё в порядке, просто ушиб немного, — Лео опустил руку. — И я постараюсь больше с тобой так не разговаривать. Это, наверное, и правда раздражает.
— Ты даже не представляешь, как.
Завтракали они не за общим столом.
— Раз уж не хотят сидеть с тобой за одним столом — пусть не сидят. А я не буду есть с ними.
Лео задрал нос. И правда как маленький.
— Винсент вчера извинился.
Лео удивлённо посмотрел на Элиота.
— Что?
И удивление это было неподдельным: на Лео чутьё Элиота безошибочно срабатывало, показывая, когда он врёт, а когда говорит правду, и что вообще имеет в виду.
— Разве это не ты ему приказал?
— Нет, конечно. Ты же сам сказал, что тебе этого не хочется. Стоп, Винсент и правда извинился перед тобой?!
— А он это так редко делает?
— Да вообще никогда, — Лео помотал головой. Взлетели в воздух тёмные пряди волос. Его рука с вилкой застыла, и Элиот с мимолётным неудовольствием отметил про себя, что во во время разговора нужно класть приборы на тарелку, как это сделал он сам.
— Странно.